Выставка под открытым небом от музея Каламая на улицах Каламая
Фотографии из семейных альбомов «Осколки Каламая»

Очередная выставка музея Каламая — словно путешествие во времени, в жизнь на городских окраинах прежних лет. Представленные на выставке фотографии – ценный фотоматериал, которым в ответ на призыв музея поделились местные жители и те, кто когда-то жил в районе Каламая.  Фотоальбомы были самым дорогим достоянием людей и неизменно сопровождали своих владельцев на крутых поворотах судьбы. Фотографии дополнены текстами, основанными на интервью, что дает представление о жизни одного из самых больших пригородов Таллинна 50, 60, 70 и 80 лет назад.  Стенды с фотографиями расположены на домах или вблизи тех домов , где эти фотографии когда-то и были сделаны.
Адресы: Вана-Каламая 7, Соо 11, Кёйе 1a, Кёйе 5, Нооле 5, Уус-Каламая 7, Кунгла 53, Кунгла 13, Тыллу 7, Мальми 8, Валгевасе 14,  Калью 7, Соо 31/Калью, 2, Соо 42

Месты на карте здесь

Благодарим всех, кто поделился с музеем своими семейными историями!
Мы по-прежнему ждем новые «старые» истории по электронному адресу: 

Организационная команд выставки:
Куратор выставки Туули Силбер; консультанты Лаура Ямсья и Кристи Паатси; художник Анне Ярвпылд; редакторы Маарья Валк и Кадри Тоомсалу; фотографии экспонатов: Меэли Кюттим; техническая поддержка: Андрес Лалл

Вана-Каламая 7

Алиде родилась в 1907 году. Вместе с матерью Элизабет, отцом Александром и братом Йоханом (р. 1905) они стали снимать однокомнатную квартиру в одном из домов Лутса по адресу Вана-Каламая 5. Алиде пела в знаменитом детском  хоре «Леймусе», брат Йохан был хорошим рисовальшиком, но учился сам играть на гитаре. Вместе с тремя-четырьмя местными мальчиками они были известными по городу запевалами на днях рождения, которых можно было за отдельную плату пригласить в полночь или ранним утром, чтобы удивить именинника. Играли на гитаре, на мандолине и пели. Традиция запевания была тогда очень популярна. Уже в шестом классе у Йохана проявилась предприимчивость и тяга к приключениям. Когда ребята приходили из школы в Старом городе с замечанием в дневнике, то за плату, собранную из карманных денег, просили чужих людей в городе расписаться под этим замечанием. Дома такой дневник никто не должен был видеть! Будучи подростком, Йохан объездил с друзьями Европу. А в 1925 году отправился по морю вместе с двумя друзьями искать работу в Бразилии. Из Эстонии тогда многие уезжали – с семьями или без. У Йохана были знакомые эстонские парни в порту и это спасло его от рук бразильских фермеров. Работники ферм были словно рабы, которые, чтобы оплатить своё жильё и пропитание, должны были определённое количество лет отработать в неподходящем для эстонцев климате, выполняя тяжёлую работу. Благодаря знакомым, Йохан попал на работу на стройку, а позже – в море. Последняя открытка пришла в почтовый ящик Алиде в 1939 году. Последующие запросы через Международный Красный Крест или объявления в газете не дали никаких результатов – от Йохана больше не было вестей.
Хеда-Урсула (р. 1934) жила в доме своей матери Алиде по адресу Вана-Каламая 5 лишь несколько лет. Потом, из-за работы кровельщика-отца, все переехали в Вазалемма. Но в Каламая оставался овдовевший дед, который вскоре нашёл новую спутницу жизнии – Антоние, и поселился на улице Кунгла. К нему ездили в гости, дед угощал из печеной картошкой и «пикк-пойсем», а на Рождество лакомились самодельной кровяной колбасой. Мама Алиде часто рассказывала Хеде истории о жизни в доме Лутса и о катании на пруде Коцебу.

На фото:
Вана-Каламая 5, 1927
На стройке в Бразилии 1926 г.
Матрос в Бразилии 1930 г.

Соо 11

Бабушка Юлле и Энно, Эльфриде-Маргарете и дедушка Адольф переехали вместе со своими 10-летними близнецами Эви и Аго в 1933 году в дом по адресу Соо 11 лишь потому, что здесь был некогда богатый растениями усадебный сад царских времен. Кленовая аллея уходила до самой улицы Нийне. Квартира и вовсе была площадью в 118 квадратных метров, в ванной комнате стояла огромная ванна и ванная печь.
Адольф (р. 1887) был одним из основателей Эстонского добровольного общества пожарных, владельцем дома и бизнесменом, Эльфриде была домохозяйкой. Часто в квартире принимали важных гостей. Была и служанка, которая отводила и приводила детей в школу, стирала и топила пять печей в квартире. В кухню бабушка прислугу не пускала, там она всё делала сама.
Мама Юлле и Энно – Эви состояла в обществе добровольцев. Позже он получила образование и работала медсестрой. Из-за высокого роста и красивой фигуры её пригласили в 1939 году прямо с улицы в журнал «Марет» на фотосессию для обложки. Отец Феликс был в молодости четырёхкратным чемпионом Эстонии в беге на дистанцию 400 м и играл на скрипке, учился на врача в Тартуском университете, а потом попал в немецкую армию и на 10 лет в Сибирь. От университетских уроков химии было много проку в лагере заключенных.
Детство Юлле (р.1954) и Энно (р. 1960) было ярким: «С соседями у нас был постоянный скандалевич», − вспоминают они. В комнаты их квартиры власти подселили смешанные семьи других национальностей, а кухня оставалась общей. Играя в песочнице дети выучили русский язык. В 1970-х годах у мальчиков была своя компания, состоящая из сорока 13-17-летних ребят. Отец одного из мальчиков сделал на работе для всей компании металлические значки. Играли в баскетбол, казаки-разбойники и в хоккей, катались на самокатах. То и дело везде лазали, а потом падали. Зимой улицы не посыпали песком, и на укатанном скользком снегу можно было прокатиться с большой скоростью. Один год Энно постоянно ходил в гипсе – целых 7 переломов! Позднее именно этот выходец из Каламая стал старейшиной этого района, был учителем истории в школе и по его инициативе в Таллинне появились яркие ретро-трамваи. Юлле бережно сохраняет полную достоинства домашнюю атмосферу и собирает орехи под единственным сохранившимся ореховым деревом бывшего усадебного парка для своих внуков. Если бы внуки переехали сюда, они стали бы пятым поколением, проживающим в этой квартире.
В подвале дома по адресу Соо11 была некогда цирюльня.

На фото: Юлле, Энно, Эльфриде-Маргарете, 1961 г.
Эви на фотосессии для журнала «Марет», 1939 г.
На фото: Адольф Валм (Тимоска), начальник Северной дивизии пожарных

Кёйе 1а

Мама Рийны переехала в 1918 году вместе с отцоам и матерью в один из доходных домов «лендеровского» типа, принадлежавших бизнесмену Валю. Девушка, учившаяся на служащую, вышла замуж за капитана дальнего плавания и вместе они стали жить в том же доме. У них родились две дочери: Рийна (р. 1941) и Катрин (р. 1947). В доме по адресу Кёйе 1а было восемь квартир с ватерклозетом и две квартиры в с сухим туалетом – в подвале. Говорят, что Валь заказал проекты домов в архитектурном бюро мэра города, г-на Лендера, и велел построить дома на улицах Суур-Лаагри, Вана-Каламая и Кёйе таким образом, чтобы они образовали квадрат. На заднем дворе каждого дома был сад с грядками и кустами. Позже сады были ликвидированы и между домами устроили один общий двор, где вместе играло около 30 ребятишек из соседних домов! В доме по адресу Кёйе 1а жили и русские семьи, но все ребята говорили между собой на эстонском языке. Никаких ссор не было. Иногда девочки организовывали представление во дворе, куда даже продавались билеты. Также девочки играли в «тухлое яйцо», в прятки, в пятнашки, прыгали через резиночку, в «козла» и другие игры.
Ребята постарше сделали в одном уголке двора т.н. «слаубе», где они сидели, курили и слушали радио «Голос Америки», иногда играли в волейбол и в баскетбол. У ребят помладше во дворе была своя игровая площадка, а у самых маленьких – песочница. Всех соседских ребят привлекала «тарзанка», висящая на сучьях высокой ивы, на которой раскачивались, спрыгивая с крыши сарая. В кино «Лембиту» по несколько раз ходили на киносеансы фильма «Тарзан» с Джонни Вайсмюллером в главной роли, и тратили на это все карманные деньги. Играя в «казаки –разбойники» ребята постарше брали в компанию и младших товарищей. Одни прятались, другие – искали. Игра охватывала половину района Каламая, в подвалах, минуя заграждения, и продолжалась несколько часов. Старшие ребята толкали ядро, тренировались с гантелями, играли в шахматы, в корону, в настольный теннис и делили территорию со шпаной из Пельгулинна. У одного мальчика там жила невеста, и, провожая её до дома, он часто попадал в драку. Бабушка Рийны (р. 1887), которая заботилась обо всех на свете, иногда звала из двора всех ребят поесть или отправляла во двор пирожки или бутерброды с килькой. Кильку бабушка засаливала по позаимствованному из рыбной промышленности рецепту знаменитыми «таллиннскими пряностями». В подвале хранили, помимо финских санок и дров, две бочки: в одной была квашеная капуста, а в другой – солёные грибы. В подвале находилась и общая прачечная с большим чугунным котлом и отжимом белья. Дома у Рийны было задание чистить медные дверные ручки и карнизы и выносить золу из-под плиты. Когда бабушка сама делала мороженое, то Рийна должна была крутить мороженицу. Бабушка, которую звали «ама», готовила вкуснейшие блюда практически из ничего. Самыми любимыми блюдами Рийны были мясной соус с отварным картофелем, пирожки с капустой, «снежки» и торт «Наполеон» без варенья. Рийне бабушка купила красивую целлюлоидную куклу, который сшила целый гардероб. От брюк до пальто – бабушка шила одежду для всей семьи. Отец привозил дочери из морских рейсов цветные карандаши, книги и всякую всячину.
Мать Рийны была дипломированная служащая. Она работала в магазине тканей в центре города, позже – в цветочной лавке, и всегда одевалась со вкусом, делала причёску с волной, красила губы и ногти, делала и педикюр. Рийна стала, по примеру матери, ходить к тем же самым парикмахершам и маникюршам времен Первой республики, чтобы наводить красоту. Летом Рийна отдыхала со всей семьёй на даче в Нымме, зимой первым делом после школы доставала финские санки из подвала и каталась по улице Кёйе. Наклоны дороги были больше нынешних и повороты – круче. Раз в неделю во двор приезжал торговать овощами и молоком хуторянин на телеге, запряжённой лошадью. Валяющийся на улицах конский навоз собирали и удобряли цветы и ягодные кусты. В детстве, проведенном в Каламая, Рийна всегда была сыта, и всегда происходило что-то интересное, и она всегда с удовольствием об этом рассказывает.

На фото:
Дедушка и бабушка Рийны, 1912 г.
Дом по адресу Кёйе 1а в 1930-е годы
Рийна с мамой и бабушкой во дворе дома на улице Кёйе, 1933 г.
Общество перед домом по адресу Кёйе 1 в 1934 г., справа в подваля – мясная лавка.

Кёйэ 5

Мама Мадиса (род. 1954), Сельма, переехала вместе с дочерью в Каламая к отцу и матери с Сааремаа. Поскольку квартира была маленькой, то отец построил для семьи дочери отдельный маленький домик из развалившегося магазинчика у ворот, где уже были плита и одна комната. Печки не было. Воду носили ведрами из прачечной. Мыться ходили в маленькую баньку во дворе. Дрова возили на телеге из дровяника на улице Кёйэ. Никакой мебели сначала не было, спали на полу, лишь потом удалось приобрести кровать, стол, стулья и полки. Мадис родился уже в Таллинне. Ребят его возраста было в округе предостаточно. Вместе они играли и на улице, и во дворе с дровяником. Лазали и за яблоками, хотя и у них были свои яблони и груши.
Вместе с другом Хейки играли в разведчиков и в мяч, а однажды организовали настоящий концерт во дворе. Стулья поставили на улицу, из листьев деревьев сделали билеты, которые контролировали, надкусывая уголок. Билет в первый ряд стоил 2 копейки, а во второй – 1 копейку. Сценой служила стоящая во дворе кровать, костюмами – плащи из одеял и самодельные короны, а играли «Тореадора». Еще долгое время после представления в округе рассказывали об «оперном театре во дворе Кёйэ 5». Мадис учился здесь же, в школе на улице Вабрику (в то время – ул. Ивана Рабчинского), а затем – в Таллиннской музыкальной школе. Он стал дирижёром. Ещё будучи мальчиком, он пел в хоре мальчиков Я. Томпа, потом – в детском ансамбле Эстонского радио, а позже — в Эстонском национальном мужском хоре. В 1965 году мама получила квартиру в Мустамяэ, но судьба вновь привела Мадиса в Каламая уже позже: он поселился здесь вместе со своей семьёй на улице Копли (1978 – 1997). Сейчас на улице Тыллу проживает дочь Мадиса – художница Туули.

Нооле 5

Мати (р. 1938) провел первые годы своей жизни с бабушкой и дедушкой, и сёстрами-братьями своей мамы в Пайде, в настоящем большом хозяйстве с домашними птицами и скотом. Мама Хильда работала в это время в Таллинне, в парикмахерской, принадлежавшей акушерке Хельми, где та также сама делала женщинам причёски. Однажды даже электрическими щипцами волосы завили и 15-летнему Мати! У Хельми дела шли настолько хорошо, что она приобрела на улице Нооле двухэтажный дом с 8 квартирами под аренду. В одной из этих двухкомнатных квартир отправился жить Мати вместе с мамой и папой. В обязанности семьи входил сбор арендной платы с жильцов и поддержание порядка вокруг дома. Мати должен был летом поливать дорогу из шланга, чтобы та не пылила, и убирать с обочин сорняки. Самой сложной работой была уборка снега зимой с улицы и перетаскивание его во двор. Из снежных завалов получалась отличная катальная горка, но для катка места не хватало. В окрестностях дома за порядком следил строгий милиционер, который иногда выписывал штрафы. Во дворя стояли сараи, где один из соседей держал козу. Все жильцы дома жили дружно. Ходили друг к другу на дни рождения, и когда в 1955-56 году отец приобрел телевизор, то приходили смотреть передачи. В доме вообще было много гостей. Например, в 1950-е годы здесь ночевали во время проведения праздника песни и танца все родственники-танцоры из Пайде.
У деда, служившего в молодости в личной охране русского императора, было свое небольшое дело с бригадой сантехников. Этой профессии обучились Мати и Карл, который передал знания своему сыну. У отца были золтые руки, и он соорудил в квартире отопительную систему с радиаторами, работавшими от плиты, ватерклозет и провел воду в прачечную, находившуюся во дворе. Поскольку работа сантехника была довльно грязной, то мыться ходили в сауну Калма, где нужно было порой целый час ждать своей очереди. Свой школьный путь Мати начал на уице Вабрику, а на следующий год его перевели в 1-ю Таллиннскую среднюю школу (нынешняя Гимназия Густава-Адольфа). Оттуда вышло немало примерных спортсменов. Мати начал играть в баскетбол и заниматься лёгкой атлетикой и ездой на велосипеде. Зимой он играл с мальчиками в хоккей на улице Кёйе или на пруду Шнелли, или же гоняли на санках с горки Шмидта. Улицы в то время ещё не посыпали песком. Летом ребята катались с той же горки на самодельных самокатах (колеса делали из подшипников). Купаться ходили в район рыбного рынка, где в море спускали тёплую воду, охлаждавшую турбины электростанции. От ангаров Лётной гавани начиналась закрытая военная зона, но иногду удавалось тайком прыгать туда в огромные кучи опилок. С друзьями ребята ходили смотреть на гонки картингов в район Клоостриметса, вырезали из газет фотографии спортсменов и наклеивали в специальные тетрадки. Например, Эрик с улицы Калью был тода уже знаменитым гонщиком и стал кумиром местной детворы.
Со временем содержание дома в порядке стало отягощать семью, и в 1972 году им удалось получить квартиру в Лаагри. Здание дома было передано в ведение государства. Позднее дом долго пустовал и сгорел впоследствии, как и могие другие подобные деревянные здания. Благодаря спорту Мати до сих пор чувствует себя прекрасно и порой ходит по своим тропам в Каламая.

На фото: Впереди − Пауль, Мати, …, позади – мама, тётя Эллен, папа Карл, муж тёти, 1940 г.
С гостями в новогоднюю ночь 1940 года.
Впереди – Мати и папа Карл, позади – дед Карл
Родственники-танцоры из Пайде на улице Нооле, 1950 г.

Уус-Каламая 9 (ранее  29)

В жилах Хелле (род. 1947) течет кровь Каламая. Здесь родились её отец и тётя, мама которых, Маали (род. 1880) приехала в город из приморской деревни Пяриспеа. Мама Хелле – Лейли приехала сюда из-за озера Юлемисте. Они жили вчетвером на 18 квадратных метрах, а бабушка – за сервантом, в тесной прихожей. Отец Хелле – Леонард (род 1912) был рукастым котельщиком на машиностроительном заводе Крулля, а в пенсионном возрасте – востребованным работником в округе.
О былых временах Хелле говорит так: «Это были славные времена. Народа было мало. Когда мы по субботам и воскресеньям открывали окна, то кричали: «Молока! Молока!». Тогда приезжала большая телега, запряжённая лошадью, и на ней – большие молочные бидоны. Хуторянин занимал своё место и начинал продавать молоко». Чтобы утолить голод, бабушка давала Хелле погрызть хвост солёной камбалы или селёдки. Бабушка помогала и другим – она обладала способностями целительницы. Дома всегда была килька пряного посола. Бабушка привезла с собой из Пяриспеа старинную мельницу для пряностей, в которой мололи 14 ингредиентов для посола. Рыбу привозили из деревни, мама солила её сама и научила Хелле. Мама работала прежде вязальщицей на частном предприятии, потом – разметчицей на военной лесопилке неподалёку от Леннусадам , а потом – крановщицей на заводе Крулля.

От завода впоследствии семья получила просторную квартиру на улице Коцебу (Кясперти), но и она оказалась маловата, когда брат Хелле женился и появились дети. Хелле ходила в гимназию Густава-Адольфа, как и многие дети из Каламая в наше время. Компания и совместное времяпрепровождение были в те времена очень важны. Когда по окончанию основной школы нужно было выбрать дополнительную специальность, то весь класс выбрал профессию ткача. Во время практики все вместе работали на фабрике «Пунане Койт» машинистками, кибернетиками и вязальщиками носков.
В 25 лет Хелле удалось снять квартиру на улице Палдиски маантеэ, но сердце рвалось обратно в Каламая. Благодаря многочисленным обменам квартир Хелле поселилась на улице Сальме, где в 1990-х годах познакомилась и с обитателями самого дна общества, о существовании которых она даже не подозревала. В конце концов ей удалось купить квартиру на улице Валгевасе, где она и проводит свои пенсионные годы, и по возможности принимает участие в местных мероприятиях.

Кунгла 53

В квартире тогда по ул. Прии 15-2, − проживали мама, Катерине, работавшая бухгалтером на Эстонской Железной дороге и мастер на фабрике Лютера, член Кайтселийта – папа, Оскар, и их дочь – Ингрид (род. 1932). Она вспоминает: «В подвале нашего дома был магазин продовольственных товаров, где я сама могла покупать «Тибукоок» («цыплячье пирожное» − эст.), по 4 сента за штуку, и конфеты «Тильк Пийма» («капля молока» − эст), по 1 сенту за 2 штуки. В доме проживало ещё четверо ребят моего возраста, с которыми мы играли дома и во дворе. В подвальной квартире жили дворник и дворничиха со своими тремя детьми, но нам не разрешали с ними играть».
Ингрид, в возрасте 4 лет, ходила в частный немецкий детский сад на улице Нийне, где большое внимание уделялось поведению и манерам за столом. Например, стол сервировался тремя парами приборов (ножей и вилок), и нас учили, какой вилкой, когда и что нужно есть. Кроме всего прочего, нас учили есть устриц! На столе были закуска, салат, суп, жаркое, десерт. Каждого из угощений накладывали по чуть-чуть, но нужно было знать, в какой последовательности их едят. Дома Ингрид разговаривала с мамой на немецком языке, с папой – на эстонском языке. Мама была активной дамой, которая приобрела собственный фотоаппарат. Фотография была крайне редким хобби для женщин в те времена. Фотоальбомы были и в числе тех пожиток, которые они взяли с собой в ссылку в Сибирь.
Здесь можно увидеть снимки 28 августа 1941 года, когда после ухода совестских войск всех жильцов дома выстроили во дворе, потому что всем казалось, что это – последний день войны. На самом деле, одна оккупация сменила другую на три года. Оконные стёкла были заклеены крест-накрест бумагой, чтобы их не выбило в ходе бомбёжек.

Кунгла 13

На первом этаже дома по адресу Кунгла 15 располагалось в советское время жилищное управление, в 1970-е годы здесь кратковременно был детский сад, затем – красный уголок, где отмечали как свадьбу младшей дочери Велли и Августа, проживавших этажом выше, так и все семейные юбилеи. Август, родившийся в 1913 году в Омске, в семье переселенцев, вернулся обратно в Эстонию во время войны и женился на Велли из Ярвамаа, первенец Мати родился в 1943 году. Во время мартовской бомбардировки мама с сыном укрылись в каменной прачечной во дворе, когда бомбили завод «Вольта» находившийся неподалёку. Прачечная была важной частью их жизни. Дни стирки были по выходным. Отец уже в пять утра разводил огонь под большим котлом. Бельё стирали вручную на стиральной доске в больших корытах. Для отжима белья требовались сильные мужские руки, чтобы прокрутить бельё через отжим: на прессе для белья стоял, в качестве гнёта, ящик с тяжёлыми камнями.
Всего в семье было трое детей: Мати (р. 1943), Ыйме (р. 1947) и Урве (р. 1954). Все жили впятером в одной походной комнате. Отец работал электриком, мама была домохозяйкой. Жили бедно. Но с рожждением третьего ребёнка условия жизни улучшились. Когда Урве пошла в школу, маме удалось устроиться на место линейной работницы в цех фабрики «Норма», где изготавливались из жести коробки для сухих продуктов и игрушки. Ыйме получила свою первую куклу в 5 лет. Главными игрушками были рогульки и длинные деревяннуе трости. Девочки играли в дочки-матери, в магазин и в прятки во дворе соседнего большого дома. Там было много потайных уголков. На улице ребята постоянно были вместе: дети и родители хорошо знали друг друга. Автомобили ездили редко, мотоциклы появились позже. Во дворе за домом по адресу Кунгла 15 была игровая площадка с песочницей и большими качелями, которые привлекали всю окрестную ребятню. В соседней квартире жила озлобленна вдова, бабка Лаами, как её прозвали, которая терпеть не могла детей и постоянно на всех злилась. До того, как была построена игровая площадка, во дворе снимали урожай ягод и плодов, и в трудные времена жильцы дома выращивали овощи.
В школу на улице Вабрику ходили все дети из этой семьи, а позже – дети и внуки Урве. Несмотря на то, что Урве была в школе пионервожатой, дома всегда отмечали Рождество. Под кроватью в тайне держали радио, за обладание которым надо было платить налог на радио, а в сталинские времена можно было и угодить в тюрьму. Отец играл на свадьбах и днях рождения на аккордеоне. А дома всегда запевала бабушка. Пели дома много песен известного в те времена певца Артура Ринне. Среди молодёжи было популярным занятием писать в тетрадки слова песен и вырезать картинки из журналов. Бабушка жила в районе Пельгулинн, на улице Тимути, и к ней ходили по разрушенному сейчас железнодорожному мосту. Для такого перехода требовалась смелость, поскольку известно было, что в том районе жила шпана. Дома в Пельгулинне утопали в садах с ягодными кустами и плодовыми деревьями. Бабушка сама варила варенье и растила мяту для чая. Она была чудесной рукодельницей и вязала детям всё необходимое. Послевоенные годы были нищими и проходило много блошиных ярмарок. Там Мати покупали одежду, которую затем носила Ыйме и из этих же вещей удалось позже скомбинировать кое-что и для Урве. В ход шло всё. На углу улиц Вабрику и Кунга был кружок песни и танца, который посещала Урве. Бабушка ей сшила и украсила вышивкой, помимо прочего, всю одежду и национальные  костюмы. Особенно роскошными были платья для менуэта, под юбкой которого был самодельный каркас из проволоки. Выступать ездили по всей Эстонии, во все дома культуры. Поскольку мамы-папы всё время были на работе, бабушка воспитывала и кормила и подругу Урве из дома напротив. Зимы были такими снежными, что из окон второго этажа можно было спрыгнуть в сугроб. Чтобы не простыть, все дети должны были зимой есть заготовленную с осени бруснику. Ягоды ездили собирать в Ныва, а хранили в банке, доверху залитой водой. На сладкое дети часто ели хлеб с сахаром, а сверху сбрызгивали его водой, а запивали мятным чаем. Поздее из магазина в подвале дома напротив иногда можно было купить конфеты «Комета» или «Дорожные». Детство было, по словам самих жилиц, светлым, а со своими школьными товарищами они общаются до сих пор, хотя никто из них уже и не живет в этом районе.

На фото:
Ыйме, Урве и Мати с отцом и матерью, 1955 г.
На игровой площадке во дворе дома по адресу Кунгла 15, 1958 г.
Урве в детском кружке в 1960 г.
Урве – одна из певиц

Тыллу 7

Роберт был рабочим на Таллиннском машиностроительном заводе № 9 (бывший Машиностроительный завод Крулля) и получил квартиру в только что выстроенном доме в 1948 году, когда в семье родился второй ребёнок – Райго. Этот дом, как и многие другие в этом районе, строили по окончании войны немецкие военноопленные. В квартире площадью почти в 60 м², с трёхметровыми потолками, были практически все удобства: центральное отопление, ванная комната и ватерклозет. В кухне была дровяная плита и небольшая кладовка. Дом отпливался котельной, а топливом служил каменный уголь, пыль от которого была для обладателей окон, выходящих во двор, настоящим наказанием. Горячую воду давали по пятницам и субботам. Во второй пловине 1950-х годов в дом провели газ и дровяные плиты заменили газовыми. Игрушек у Райго было мало – деревянные и каменные зверушки, жестяной игрушечный подъёмный кран, поезд и любимый плюшевый мишка Тёнда, ставший впоследствии жертвой моли. В одной комнате спали, в гостиной, помимо мебели, было ещё радио «VEF» и телевизор «Рекорд» производства конца 1950-х годов. У отца был мотоцикл с коляской, для которого он сам построил гараж. В середине 1950-х годов им посчастливилось получть телефон, а во второй половине десятилетия – автомобиль «Москвич-401».
Продукты покупали в окрестных подвальных магазинчиках. Ближайший из них находился на углу улиц Кунгла и Тыллу, который был, до своего закрытия в марте 2019 года, последним действующим довоенным подвальным магазином в Каламая. С мамой они брали хлеб, масло и молоко на рынке в Калининском районе, недалеко от Дома мебели. Большим наслаждением было есть свежий тёплый хлеб с маслом и холодным молоком! Холодильника не было, молоко хранили в кладовке или в холодной воде. Масло заливали солёной водой, чтобы оно хранилось дольше. Мальчики не ходили в детский сад, но их обучала домашняя русская учительница Евгения, которая в молодости служила при царском дворе! На месте нынешнего Культурного центра Сальме был парк, и ребята играли здесь в песочнице. Там были и развалины, на которых паслись козы, и мама покупала порой у молочницы козье молоко.
У них был общий двор с близлежащими домами, и мальчиков было много. Основными играми были футбол, волейбол и народный мяч, иногда играли в корону и настольный теннис. В казаки-разбойники играли на всех улицах – от Тыллу до Лейгери, все дыры в заборах ребятам были известны. На заднем дворе по адресу Вабрику 14 занимались метанием диска и гонками на велосипеде, а в подвале одного из домов на улице Кунгла тренировались со штангой и гантелями.
А потом началось повальное увлечение музыкой! В квартире Валдура была проведена радиолиния в подвал, где слушали на полную мощность своих любимых певцов – Билли Хейли и Элвиса Пресли. Позже радиолинии были проведены и в квартиры других мальчиков, появилось телефонное сообщение, а Валдур организовал концерт по заявкам. Примерно год они играли вместе в музыкальной группе. По собственным рисункам соорудили комплект усилителей и смастерили гитары. Никто из этой компании не проживает сейчас в Каламая, но жизнь тех мальчиков до сих пор связывают общие хобби.

На фото:
Ыйе, Рихо, Райго вместе с медведем Тёнда. 1948 г.
Во дворе дома ул. Тыллу 7, ок. 1951-54 гг. Позади – Антс и впереди 12-летний Энн Кунгла. Вдали – здание по адресу Тыллу 3.
Ребята с Тыллу 7.

Малми 8

Родители Кристы (р. 1948) и Андреса (р.1946) были служащими: мама Илзе (р. 1923) работала бухгалтером, а отец Эдуард (р. 1921) − руководителем среднего звена. В трёхкомнатной коммунальной квартире на втором этаже кроме них проживали две русские семьи: в одной из них отец был военно-морским офицером, а мать – домохозяйкой с двумя дочерьми, а в другой семье с маленькой дочерью отец работал сварщиком, а мать – радисткой. Криста подрабатывала на карманные расходы тем, что следила за маленькой Ларисой. Криста и Андрес ходили в восьмилетнюю школу на улице Вабрику, а потом – в Таллиннскую 42-ю среднюю школу. В кухне стояла дровяная печь, которой пользовалась в основном их мама. Соседи приходили в вострог от вкуснейшей выпечки эстонской хозяйки. Русские соседки готовили восхитительные аппетитные пирожки и большие пироги, жарили котлеты. Часто готовили суп на примусе. В комнате Кристы имелась электроплитка и иногда мама варила на ней какао для детей, кашу или пекла оладьи. Однажды дровяную печь разломали и заменили несколькими газовыми плитами. В кухне была лишь одна раковина и кран с холодной водой, которым по утрам пользовались все 11 жильцов, в том числе – и для умывания и чистки зубов, а в коридоре имелся ватерклозет. По выходным мама нагревала воду, приносила в комнату тазы и дети там мылысь. Всей семьёй часто ходили в баню Калма. По воскресеньям мама всегда завивала волосы и надевала красивое платье и брошь. Холодильника в доме не было, его заменяла кладовка в подъезде. Всевозможных заготовок делали столько, что хватало на всю осень и зиму. Отец ходил с друзьями на рыбалку и охоту, а мама закатывала принесённую добычу в банки. За домом был уютный дворик с плодовыми деревьями и кустами. На площадке возле дома мальчики любили играть в футбол. Девочки играли в яйцо, в магазин, в дочки-матери, гуляли с куклами и кукольными колясками. На первом этаже соседнего дома находилась столярная мастерская. В булочной на углу улиц Малми и Копли продавался обычный и формовой хлеб, хала, французская булка и булка с изюмом, жареные в масле пирожки с мясом, вареньем и творогом. Были времена, когда сахар продавали местным жителям по килограммам. Возникли т.н. «сахарные очереди», и детей звали на момент получения товара в магазин, чтобы можно было купить больше сахара. Дети получали за это конфеты, мороженое или карманные деньги. О школе у Кристы остались только хорошие воспоминания. Там были спортивная площадка и школьный сад, где весной, на уроках общественно-полезного труда, учили распознавать и сажать растения, полоть и делать грядки. Вместе с классным руководителем часто ходили в музеи, художественные выставки, на экскурси и в театры. Однажды ребята всем классом ходили на конфетную фабрику «Калев», в цех на улице Яху, где делали зефир, пастилу и печенье, и тогда всем разрешили есть тёплого зефира столько, сколько ребята могли. Андрес был очень хорошим учеником, а кроме того, он занимался несколькими видами спорта и был мастером спорта по плаванию среди юниоров. В пятом классе его отправили, в качестве поощрения, в Крым, в самый лучший пионерский лагерь «Артек». Криста все школьные годы выступала со школьным хором, который несколько раз занимал первое место на конкурсе школьных хоров, и принимал участие в Певческом празднике. Кристе нравилось быть октябрёнком и пионером, потому что было много активных занятий и интересных мероприятий. Например, они состояли в переписке с немецкими пионерами. Классный руководитель Хельо в начальной школе переводила письма ребят на немецкий язык. Зимой все ходили кататься на коньках на пруд Шнелли и к электростанции. Электрические лампы сверкали яркими огнями, играла музыка, мальчики держали девочек за руки и все вместе катались в парке. По воскресеньям, буть то лето или зима, ходили в кино «Лембиту», которое находилось на улице Копли. Частенько дети заглядывали в библиотеку на улице Тёэстузе. Когда семья Кристы и Андреса в 1966 году переехала в Мустамяэ, в трёхкомнатную квартиру, они расставались с соседями со слезами на глазах, а дети часто встречались и позднее. Детство и школьные годы Криста вспоминает с благодарностью и сейчас порой прогуливается по Каламая, рассматривая изменившиеся родные места.

Валгевазе 14

Яан Пылтен (род 1867), родом из Вяйке-Рыуде, жил со своей семьёй на улице Суур-Лаагри, и был собственником дома. Согласно старым документам, он был ямщиком тяглового извоза и корчмарём. Предприимчивый мужичок приобрел участок на улице Валгевазе, и в 1934 году уже был готов дом т.н. «таллиннского типа» − с каменным подъездом и 8 квартирами в аренду. Через два года была готова ещё одна квартира в чердачном помещении. В каждой из двухкомнатных квартир имелись кухня и туалет, в цокольном этаже – подвалы, общая прачечная. В помещении нижнего этажа, задуманного как офис, появилась квартира из одной комнаты, совмещённой с кухней − для жильцов с ограниченным бюджетом. Сам домовладелец покинул этот мир уже в 1939 году, но его дочери – Эмилие-Мари было разрешено после национализации 1939 года здесь остаться вместе с мужем Антоном и дочерью Энной, и жить и в советское время. Благодаря нынешним владельцам дома, бережно и с пиитетом относящимся к истории, в фонды музея поступили некоторые игрушки, найденные в шкафу Энны. Отец Энны, Антон, был плотник с «золотыми руками», для своей семьи и знакомых он выполнял работу и сапожника. Его инструменты сохранились до наших дней. Помещение, задуманое как офис в цокольном этаже, использовалось как склад для фабрики «Пунане Койт», а позже – фабрики «Сува».
Интересно, что у самого дома имеется логотип и домашняя страница, на которой расписана эта история: http://www.valgevase14.ee/

Калью 7

70 лет назад по улице Калью не ездили автомобили, поэтому здесь играли в «Народный мяч», а зимой устраивали гонки на финских санках и хоккейные матчи. Мальчишки строили из обрезок досок и старых подшипников самокаты и гоняли с оглушительным грохотом. Особое беспокойство они причиняли жителям подвальных этажей. За домом по ул. Калью 8 был старый ледник, с крыши которого было здорово скатываться на санках. В том районе жило много детей разных возрастов. Мальчишки устроили во дворе дома по Калью 7 баскетбольную площадку, а зимой там заливали каток для игры в хоккей, одалживая рукава у пожарных. Заниматься спортом сюда приходили дети со всей округи. Поскольку квартиры были крошечными (18 кв. м), то, например, Рейн (род. 1938) до 16 лет спал на полу, на матрасе, который нужно было убирать каждое утро. Он стал спать на диване лишь тогда, когда брат ушёл в армию. Условия были стеснённые, поэтому дети хотели поскорее выйти на улицу. Благодаря уличному спорту, физкультура сыграла важную роль в жизни многих «графов Калью» (как им нравилось себя называть). Кататься на коньках бегали также на катки Шнелли и Харьюорг, но и там нужно было следить, чтобы не возникло драки с юношами из Пельгулинна из-за приглянувшихся чужих девушек, да и своих дам мальчишки ревностно защищали от чужаков. Проведенное в Каламая детство по сей день побуждает пожилых господ и дам со всей Эстонии раз в год встречаться в кафе или у кого-нибудь дома.

Калью 2/ Coo 31

Бабушка Аннелийс (р. 1941) была в молодости бонной в Санкт-Петербурге. Там она научилась прекрасно готовить и познакомилась со своим будущим мужем Густавом, который был деятельным и предприимчивым мужчиной. Помимо работы начальника пожарной службы он входил в правление электростанции, в горуправу и был владельцем типографии в Старом городе. Так он приобрел дом на углу улиц Калью и Соо, где проживал со своей супругой и тремя детьми. Густав пожертвовал средства на строительство театра «Эстония». Во время визита в Таллинн императора Николая II он самолично ездил приветствовать государя хлебом и солью на борт военного корабля.
Семья проживала в самой большой квартире в доме, где был ватерклозет, а на первом этаже, на углу дома, был маленький продовольственный магазинчик, в одной из квартир в подвале жил дворник.
Мать Аннелийс работала бухгалтером, а отец – снабженцем. В доме много читали. Отец отлично справлялся с любой работой. Благодаря ему Аннелийс может и теперь починить свои туфли, потому что всегда с любопытством наблюдала, как отец делает работу сапожника. Ещё отец любил ходить с друзьями на рыбалку, также он сам наглаживал свои галстуки и брюки. По выходным отец с дочерью пилили двуручной пилой дрова на следующую неделю. Зимой отец водил Аннелийс кататься с горки Шмидта на финских санках или кататься на лыжах в Мустамяэ.
В саду росло много цветов, ягодных кустов и плодовых деревьев, залезать на которые и стрясать яблоки входило в обязанности Аннелийс. Сначала девочка играла только в своём дворе с двоюродной сестрой, а позднее начала ходить в большой двор между домами на улице Кёйе и Суур-Лаагри, принадлежавшим бизнесмену Валю. Там жила её лучшая подружка Рийна. Родители девочек были хорошо знакомы, а мамы и бабушки были подругами. Обе бабушки были прекрасными поварами и благодаря им дети всегда были сыты. Например, «ама» (как называла бабушку Аннелийс) делала соус из селедки, а к баранине подвала запеканку из брюквы, в масле жарились пончики. По воскресеньям на десерт был густой кисель из клюквы с жидкими взбитыми сливками и сладкие «снежки». На день рождения «ама» пекла крендель и торт «Наполеон». Мама же взбивала каждое утро для Аннелийс гоголь-моголь, иногда – с какао, с  кофе, а то и клала в него размягченное масло. В подвале хранили дрова и брикет, в коридоре стояла большая бочка с квашеной капустой, которую съедали к весне. Были и сливы, и яблоки, которыми лакомились по праздникам. Порой в киоске за баней Калма можно было купить вкусное яичное мороженое в хрустящем вафельном стаканчике. По улице ездили повозки с мороженым. Проводя вечера дома с бабушкой, одним из любимых занятий девочки было раскладывание пасьянса. А ещё она собирала конфетные фантики. Свой школьный путь Аннелийс и Рийна начали на улице Вабрику. Позже эстонские классы были переведены в 1-ю среднюю школу (нынешняя Гимназия Густава-Адольфа). Каждый год там проходили курсы танца и школьные праздники, куда можно было надеть самые красивые платья. Много ходили в кино, на спортивные соревнования и просто – гулять по городу. Всё, что есть хорошего в Каламая, и сейчас близко и дорого Аннелийс, которая живет здесь до сих пор. Больше всего огорчения доставляет постоянное движение. Кажется невероятным, что 75 лет назад она училась кататься на коньках посреди мостовой улицы Калью, по которой в течение целого дня не проезжал ни один автомобиль.

На фото:
Аннелийс 1952 г.
Густав и жители дома 1914 г.
Магазин на углу улиц Калью 2/ Соо 31 в начале ХХ века.
Мама и бабушка Аннелийс у лестницы своего дома

Соо 42

Отец Мерье (род. 1962), Инно, работал на телевидении первым оператором и поэтому у него был телефон – вещь, по тем временам, необыкновенная. Если ему звонили, то срочно нужно было выезжать на съёмки. У них был роскошный автомобиль – BMW326 седан, возраст которого был около 30 лет, а отец, как человек, увлекающийся техникой, обслуживал его самостоятельно. Он ездил на автомобиле на работу и отвозил в школу Мерье. На этом же авто ездили с друзьями и семьёй по ягоды и по грибы, зимой – кататься на лыжах, летом – на пляж и в путешествие по Эстонии. Ездили в Латвию и в Литву. У Мерье не было братьев и сестер, но детские игрушки до сих пор любимы, и хранятся дома, в Ыйсмяе. Столь желанная некогда собачка Кряссу, сделанная в ГДР, на которую Мерье столько раз ходила смотреть в магазин игрушек «Сипсик» на улице Виру, сейчас находится в музейных запасниках, и кто знает – может однажды она попадет на настоящую выставку. Ни здесь, ни в окрестных домах не было ребят такого же возраста, кроме одного мальчика, который часто приезжал сюда к своим дедушке и бабушке. Иногда они играли вместе дома, а иногда – в саду, где росли яблони и кусты с ягодами. Детям, однако, запрещалось что-либо брать оттуда: осенью весь урожай делили в между владельцами квартир. Мама Мерье, Ыйе, работала на Эстонском радио, а позже, чтобы получить для Мерье место – воспитательницей в детсаде. По словам Мерье, она никогда более не пробовала еды вкуснее, чем та, которую готовила мама на дровяной печи в Каламая, хоть и там, и в Ыйсмяе и повар, и рецепты были одни и те же.